Мы продолжаем знакомить Вас с творчеством писателя Семена Когана (литературный псевдоним - Александр Кирий). Вашему вниманию представлены несколько рассказов из книги "Улыбка на память", которая была посвящена внукам писателя – Александру и Антонии.
Напомним, писатель Семен Коган открыл свой Youtube-канал, на котором он делится своим творчеством. Заходите и подписывайтесь на канал писателя, знакомьтесь с творчеством из "первых уст"
ВСТРЕЧИ С МИХАИЛОМ ЖВАНЕЦКИМ
Имя известного писателя – сатирика Михаила Жванецкого известно всем любителям юмора.
Впервые я с ним встретился в Москве в Центральном доме литераторов в восьмидесятые годы прошлого столетия. В то время он вернулся из поездки по Америке и делился с москвичами своими впечатлениями.
Многие антисемиты тогда надеялись, что Михаил останется в Америке, но их мечты не оправдались. Жванецкий был, хотя и евреем, но советским юмористом.
Он долго и интересно рассказывал о своих впечатлениях в США, а в перерыве мне удалось к нему пробраться, он находился в плотном кольце любителей смешного, и сказать ему:
- Миша, посмотрите на меня внимательно!
Он, естественно, не понял, почему должен на меня смотреть, но мой настойчивый призыв его, повидимому, убедил. И он посмотрел просто так, спросив:
- Ну, и что?
- Все говорят, что вы очень на меня похожи!
Конечно, я слукавил, так как все говорили с точностью наоборот: я похож на Жванецкого. Но мне не хотелось быть на кого-то похожим, пусть даже на популярного сатирика, ибо похожесть- это всегда вторичность и потеря индивидуальности.
На сей раз Миша посмотрел уже заинтересованно на мое изображение, слегка задумался и напрягся, а после выдал сакраментальное:
- Теперь я понимаю, почему меня многие так не любят!
Наверно, ему было видней в плане любви, но я не огорчился, ибо- не любовь- это тоже серьезное чувство. Не по плану.
Следующая наша встреча произошла семнадцать лет спустя, когда Жванецкий прибыл на гастроли в Гамбург, где я в то время проживал. Мы с женой пошли на его представление, и я решил поговорить с Михаилом в момент его появления в театре – до начала представления, предупредив жену, чтобы она нас со всех сторон фотографировала, так как я готовил очередную книгу юмора, где были мои фотографии с известными людьми, а Жванецкий пока отсутствовал.
Мы долго дежурили у черного входа, куда должен был подъехать Михаил, понимая, что его могут перехватить другие халявщики, а их уже собралось достаточно много.
Когда черный лимузин подъехал ко входу театра, я оказался самым проворным и подскочил к машине, из которой выходил мэтр.
- Миша,- сказал я ему, чтобы не терять время и, делая знаки жене, чтобы она приступала к своим прямым обязанностям.- Мы с вами знакомы много лет.
Он растерянно взглянул на меня, давая понять, что я заблуждаюсь.
- Когда вы жили в Одессе и приезжали с Карцевым и Ильченко выступать в нашем городе Бендеры, я кричал с другими зрителями:
- Мойша, давай!
- Не помню!- честно признался Жванецкий.
- Мы с вами часто печатались в одних коллективных сборниках. И наши фамилии стояли рядом.
- Не помню!- снова заявил он.
- А семнадцать лет назад, когда вы вернулись из Америки и выступали в ЦДЛ, я вам сказал, что вы на меня похожи.
- А вот это помню!
- Ну, слава Богу! А то уж я подумал, что вы не хотите признавать своего коллегу по творческому цеху. Вы не имеете ничего против, если жена нас сфотографирует на память?
- Так она уже это успешно делает.
Глазастым оказался мужик.
- Надеюсь, вы не станете возражать, если я всем буду говорить, что мы с вами - большие друзья?
- Говорите!- усмехнулся он.- Если я стану возражать, вы же все равно будете это делать?
- Конечно!- обрадовался я.
В это время меня оттеснили от мэтра, и мы потеряли контакт.
С тех пор прошло много лет, но я все равно считаю Михаила Жванецкого своим большим другом. А почему, собственно, нет, если он так похож на меня?
БЕДНЫЙ ПОЭТ
С Петром Гороховым, известным поэтом Забугорья, я познакомился на литературном вечере, когда он читал свои стихи, а я рукоплескал, даже не из вежливости, а от удовольствия, так как его поэзия ложилась на мою душу и выражалась в продаваемых им книгах на душу населения. Я даже воскликнул в сердцах:
- Без ложной скромности: у вас замечательная поэзия!
- Что тут ложного? – не то обиделся, не то возгордился он.
- Для вас – мой Пегас, ибо кроме собственного, иные не признаёте. Для меня- ваш Парнас, так как он выпускает пар из нас!
Но Горохов не стал копаться в моих изысках, потому что его окружали читатели и почитатели. А к какому окружению принадлежу я, он еще не врубился!
Я ничего покупать не собирался. Никто из ушлых эмигрантов столь легкомысленно деньгами не бросается, ибо в русских магазинах хватало и бесплатных газет, и рекламных изданий, и компьюторных желаний, а многие пытались обуздать деньги прежде, чем их необузданно тратить. Поэтому я предложил Горохову обнадеживающий обмен: его книгу на мою. Но он проявился благородней, чем представлялся, заявив:
- Книгу я вам просто дарю, как ценителю своего творчества.
И в доказательство чистоты своих помыслов, тут же вручил мне её с дарственной надписью. Но я все равно чувствовал себя обязанным послать ему обещанный роман. При мне его не было, но всё равно инициатива обмена исходила от меня, что привело в конечном счете к необходимости выполнить своё решение. И на следующий день я позвонил поэту, чтобы узнать его домашний адрес для пересылки. Но он вдруг ошарашил меня поэтическим припадком:
- Прочел в журнале ваш рассказ о войне, где солдат починил телефонный провод на дне озера. Что за бред вы написали? Как он мог это сделать, будучи голым?
Сначала я растерялся, но после все-таки попытался робко возразить:
- Давайте разберемся. Солдат вышел на лед не голым, а в трусах и в коньках. Чтобы обмануть немцев, он представился фигуристом и попытался отвлечь их внимание, стараясь найти прорубь в озере и восстановить связь.
- Как в таком виде он мог что-то восстановить?- возмутился мэтр Забугорья.
- Значит вы не знаете нашего солдата,- осторожно укорил я его.- Он способен восстановить всё, что потребуется, в любых дозах!
- Без инструмента? В лютый мороз?
Наверно где-то Горохов был прав, если не знать, что любой наш боец - лев, особенно в ситуации экстремальной.
- А может, солдат спрятал в трусах плоскогубцы? - выдал я, чтобы хоть как-то переубедить сомневающегося эстета.
- Спрятал в трусах?- не понял он, ибо продолжал возмущаться, чтобы не соглашаться.- Почему же я этого не увидел?
- Тогда бы и немцы заметили. У них кроме подозрительных глаз и бинокли имелись. А операция казалась секретной, дабы никто не имел права догадаться, что у фигуриста затаилось в трусах. Даже читатели. Ибо, узнают они, догадаются и враги. Поэтому к вам на ум ничего и не приходило, чтобы нашего человека не подводило при выполнении особо важного задания!
- Не мог он в трусах и коньках ещё инструментом заниматься, - не унимался Горохов, как не свой на переправе.
- А чего тут невероятного? Любой солдат способен удерживать в трусах всё, что угодно, если кому - то требуется угодить! Вы никогда солдатом не проявлялись? У вас никогда в трусах ничего не оставалось?
Судя по его согбенной фигуре, кривым ногам и сосредоточенным кнопочным глазам, скорее всего - ничего. А может, признаваться не хотел. Не каждому нравится выставлять на показ свои интимные места, которые, возможно, вместо победы терпели лишь поражение.
- Тогда вы должны были показать, как фигурист смог отремонтировать кабель! – заявил он с чувством собственного достоинства человека, который знает тем больше, чем меньше доверяет.
- Дорогой мой, - усмехнулся я, преодолевая почтение к его поэзии. - У меня не документальная вещь, и я не описываю технологию прокладки кабеля в военно - болевых условиях. Рассказ – произведение сугубо художественное, и имеет право на вымысел. Всё остальное читатель способен домыслить сам, если, конечно, есть чем и зачем.
- Это вообще никакой не рассказ, - вспылил он, как на собрании позднего ренессанса. - Стыдно такие вещи писать. Особенно вам!
Почему мне должно быть особенно стыдно, я так и не понял, но уточнять не стал.
- Теперь я вижу, что ваша книга сделана в том же духе. Поэтому она мне не нужна. Не присылайте ее никогда!
И вдруг меня осенило. Я почему-то подумал, что дело здесь не в моём коротком рассказе, который послужил лишь поводом для его расстройства, а в его книге, которую он так легкомысленно и скоропостижно подарил в момент благородного порыва, вместо того чтобы продать её за десять евро. Теперь он пытается неблагородные порывы сделать во мне и взять, хотя бы реванш, за столь поспешное решение, чтобы наверстать свой ум, опустив меня в несусветную глупость. А, возможно, он посчитал, что поэтический обмен столкнулся с прозаическим обманом, благодаря его интеллигентной оплошности и моей литературной пошлости.
Наверное, я мог и заблуждаться. Хотя высказывание Чехова о том, что, если ружье висит на стене, должно выстрелить, вносило свои коррективы. Его ружье окунулось в стоимость книги, которая выстрелила в противоположную сторону и выпрямила у рифмалюбца поэтические извилины. А сейчас он пытался их вновь закруглить.
Я бы, конечно, мог вернуть ему подаренный томик, но моя врожденная щепетильность и его размашистая роспись на второй странице сборника удерживали нахлынувшие страсти от обоснованного акта возмездия за оскорбление в адрес моего взбрыкнувшегося Пегаса.
Потому мне не оставалось ничего другого, как выкупить преподнесенный мэтром презент, ибо прежде всего сам оказался виновником столь абсурдной ситуации, когда не собирался ничего покупать, но теперь должен был это сделать, дабы обрести покой, равновесие и уверенность в сегодняшнем дне, избавившись от угрызения совести, даже если Горохов ещё не полностью себя потерял, но от своего необузданного инстинкта избавляться не собирался.
Поэтому, чтобы окончательно убедиться или разувериться в действиях поэта, я предложил за томик его стихов объявленную рыночную сумму, где-то подсознательно, надеясь, что, как человек интеллигентный, разбирающийся не только в рифмах, но и в основах человеческой морали, Пётр откажется от денег и даже возмутится, что его оценивают, как крахобора, способного пренебречь своими принципами. Но он вдруг категорически выдал:
- Я не могу дарить свою книгу налево и направо каждому встречному и поперечному, которого толком не знаю. Я не такой богатый, чтобы заниматься благотворительностью! Мне деньги нужны!
« Бедный мэтр! » - подумал я, понимая, что деньги нужны всем, не только поэтам и сантимэтрам!
Скорее всего наш талантливый небожитель был лишен нравственных предрассудков и к деньгам относился даже трепетней, чем к своей человеческой сути, выделывая в поэзии такие кренделя высочайших метафор, что просто диву даешься, как у него при подобных принципах что-то всё-таки получалось.
Десять евро Горохову вернул я незамедлительно, и больше мы с ним не встречались.
А книга его оказалась действительно интересной!
БОЖЕНЬКУ, ПОЖАЛУЙСТА
- Алло! Справочная? Мне необходимо срочно поговорить! Телефон узнать. Что, адрес указать? Записывайте! Небеса обетованные! Да...да...Вы не ошиблись! Не обеденные, а обетованные! В системе Млечного пути. В атмосфере пленительного восторга. Я говорю: Млечного пути, а не молочного распутья!
Кого позвать? Господа нашего! Боженьку! Думаю, пространство воздушное. Что значит, пути Господни неисповедимы, если мне надо пообщаться? Что значит, таких телефонов нет? А специальные? У нас специально все есть.Даже для братьев - белоруссов! Одна женщина на базаре сказала. На белорусском базаре! Да уплачу я, Господи! Это я не к вам обращаюсь. Хорошо, по срочному тарифу! Не производят ещё срочные тарифы? А..а..Понял..Бессрочные рифы! И куда обращаться? На завод - изготовитель? И что сказать? На справочную сослаться, чтобы без справки не отсылали? Ладушки! Попробую!
- Алло! Завод-изготовитель? Нашей телефонной станции необходим спецтелефон. Да, для связи! Не брачной! Не бракованной! Не заграницу! Заоблачной! В системе молочной дороги! Что, не слыхали? Это не молочные реки, а млечные пути! Когда тебя посылают, а ты разлагаешься. Не знаете, на что наши люди разлагаются? На молекулы. От слова – моль! На атомы! От привычного – а то! И мы - добавляем! Чтобы с небесами обетованными связаться! Нет, не обет молчания! И не от бед разговорных! С кем конкретно? С Господом нашим! Ну, Боженькой! Я не шучу! Чтобы от земного отвязаться! Что? у вас другой Бог? В министерстве сидит? Важный очень? Что значит, неважно? Мне бы такого, который людей понимает! А договориться нельзя? За бабки всё можно? Хорошо. Согласен. Найдите ему несколько бабок. Где, где? В телевизионной передаче « Давай поженимся!» Да не надо ему, Господи, жениться. Поматросит и бросит, как все делают! Не в передаче, которую ему будут носить. А за неё.. Ах, вы говорите про деньги? Ладно, уплатите!...Мне платить? К чему мне ваши деньги? Неправильно понимаю? А как правильно? Я должен рассчитаться? И сколько за минуту? Как за сексуальный телефон? С вашим божеством? Он что, сексуальное меньшинство? Мне бы с нормальным, с нашим. Без секса! Аппарат-то вы сделаете? Для телефонной станции! Что? В Думу обратиться, чтобы никто ничего не подумал? Лично к господину Жириновскому? Нет? Может, к товарищу Хасбулатову Нет? А..а...Понял...К президенту? Спортивной федерации? Нет? Просто к председателю федерации, но спортивному? Он тоже Бог? Ещё не проголосовали? С ним поговорить? Что вы говорите? Бог- не фраер! У нас в Думе каждый фраер на своем месте- Бог? А если место не божественное? А...а...Понял... Всё равно на него молиться надо! Ладушки, попробую!
- Алло! Дума! Я не про свои думы! Да, в государственную. Да... С личной заинтересованностью! По поручению. От самого себя! Что за дело? Сугубо межпланетарное! Да, в атмосфере губительного восторга! Два парсека налево. Плюс десять световых лет! В любую сторону! Не сижу я десять лет без света, Господи! Но с вашими думами света белого не вижу. Не успеваю! Да! В системе молочного пути! Такого в Думе нет? А что есть? Молочный буфет? Значит нам с вами по пути! И молоко - за вредность? С Богами общаться – всегда им во вред! Ах, полагаете, нам вредно! Ничего, не навредим! Срочно надо! Просто поговорить! С Господом нашим, с Боженькой! Имею право! Я понимаю: без права передач! Кто же ему после этого передачи носить благоизволит? А..а..Понял. Мне доносить не позволят? Тогда буду сам носиться, как дойная корова!...Что? У вас и без того дел много? Тогда закон примите! Чтоб разрешалось. На божественном уровне- выше нулевой отметки. Можно и без отметки. Отличники у нас всё равно - атеисты! Что? Такие вопросы президент решает? Лично? После полуночи? А..а понял. На рассвете! И что решит? Не догадываетесь! За президента гадать не можете! Куда, куда идти? И что сказать? Прямо в лицо? А если у него лица не будет?
К бабе Дусе обратиться? Из Дусегубки? В глаза посмотреть? С затылка? С прически? С точки зрения века? Нашего? А..а...Понял...Глазного! И что увидеть? Внутренние органы? А вы их видеть не хотите?...Мне только телефон узнать! А они значит, Дусю расколят? Ладушки, попробую!
- Алло! Это баба Дуся? Из Дусегубки? Послали! Обещали! В глаза посмотреть! Внутренние органы увидеть! Нету их? А что есть? Бесплатная медицинская помощь за деньги? Нет... А..а..Понял. За большие деньги! Телефон мне нужен. С Господом связаться! Зачем связываться, если можно договориться по- божески? А куда звонить? Что? Связь беспроволочная? Телепатическая? Боженька- тоже человек? Ага, понял! Ах, наш человек?
Не врубаюсь, почему! Потому что мы сейчас постоянно передаем друг другу всеми доступными способами?
- Деньги давай!? Деньги давай!? Деньги давай?
А..а...Теперь понятно! И как настроиться? И куда пойти? И что делать? И сколько подождать?
Ладушки, попробую!
- Алло, Господи! Это я с тобой телепатирую! Ты меня чувствуешь?
НАСТОЯЩАЯ СПРАВКА
Мне понадобилась справка. Понимая, что справка у нас – это прежде всего травка. Возможно, зеленая. А может, и на нервах, с полной затравкой! Поэтому я настроился на самые крутые обороты и выражения.
Но сначала пристроился в очереди, что по справедливости и на всякий случай! Хотя, очевидно, об очередной справедливости было известно лишь мне одному, ибо то и дело появлялись перекошенные личности, с непререкаемым видом заявляющие:
- Мне только спросить!
После чего исчезали за долгожданными дверьми, и - с концами. Казалось, на всю оставшуюся жизнь. Скорее всего потому, что я еще не осознал суть вопроса. А ответ вообще получить не надеялся.
Люди толпились в небольшом коридорчике, изнемогая от высокой температуры, такого же недосягаемого темперамента, духоты и отсутствия обычного канала мочеиспускания. Или, как принято красиво выражаться, нормального клозета.
Тут одна дамочка из комнаты выплывает. Ну, настоящая королева – не Шантеклера, на острых каблучках, не коронованная, не английская, из местной аборигенки, которая нашего брата превращает в не нашего братка.
Я ей и говорю:
- Девушка! - а у нас все работницы проходят как девушки. - Народ томится часами под вашими дверями, а у вашего туалета запор, простите за выражение, просто железный! Не могли бы вы его отзапорить во избежании чего-нибудь запористого?
Она сразу как-то обиделась натурально на столь не эксклюзивное замечание и заявляет:
- У нас туалета нет!
- Почему же,- удивляюсь, - нет? Как же вы целыми днями трудитесь , не покладая ни рук, ни ног, ни других внутренних органов. И при этом не писаете?
Мне это казалось ужасно интересным, ибо хотелось тоже научиться владеть своей мочегонной системой без всякой дополнительной системы! И промокших штамнов.
А она недовольно:
- И не стыдно вам, гражданин?
- Очень, - отвечаю стыдно.- Что работа вас до такого состояния довела, что, вероятно, и какать разучились.
- Из дамочки, конечно, сразу поперла вся её напудренная интеллигентность, на красной физиономии проявилась разноцветными пятнами. Открыла соседнюю дверь и к а а к. ею бабахнет! Вероятно, в знак протеста, что по-большому делать разучилась во имя совершенно небольших, неотложных и даже малых дел.
А на бабахнутых дверях табличка с надписью:
«НАЧАЛЬНИК!»
И чуть ниже: « СПЕЦИАИСТЫ!»
Не знаю, к какому сословию принадлежала тронутая дамочка, но мой мочеиспускательный канал начал непроизвольно пульсировать, грозя взорваться слезоточивым газом и не реагируя на ее должность! Мне, конечно, было страшно стыдно и ужасно неловко за столь дикие проявления моих казалось бы непредсказуемо цивилизованных внутренних органов. Я деже подумал, что следует их строго наказать по всем правилам квантовой механики без учета разных связей со всякими органами, чтоб другим неповадно было так мочиться, дабы что-нибудь не так отмочить!
А мне справка нужна. Случается такое. Живешь без нее, а потом: трах-бабах, извольте предъявить - без всякого Якова! Но, к сожалению, все мы смертны, хотя и обязаны продержаться! Не на жэковской же поли брани помирать!
Пока я горько размышлял о сладкой жизни, пытаясь подавить в себе невостребованные инстинкты с водными процедурами, толстая тетка появилась и мне говорит:
- Вам надо заполнить два листка. Могу и я это сделать, но заплатите две условные единицы.
- Заполнять тоже собираетесь условно?- не врубился я.
- Как получится, - отвечает.
- А мне бы лучше, как надо!
Первые пять граф я заполнил, не глядя, включая пол- паркетный, и национальность – переменную, в зависиимости от льгот! На вопрос: откуда прибыл?- сообщил:
« Нашли в крапиве, так как в те далекие и голодные времена капуста у нас не произрастала. А аисты, если и приносили что-то в клюве, то не доносили клёво!»
Когда прочел: «Куда выбыл?», то сразу откликнулся:
- На тот свет, чтобы этот не тем казался! Имея в виду, свет иной цивилизации!
Перемена фамилии, имени и отчества, в которой я должен был признаться в любом случае, вызвали у меня замешательство. К чему человеку менять всю свою идентефикацию на склоне лет, если всю жизнь мечтал, чтобы его правильно склоняли? Даже без справки!
Не смог я сразу сообразить и по поводу цели выезда, ибо не знал: куда, зачем и почему?
Возникло несколько варинтов:
Знакомство с потусторонним миром, встреча с близкими людьми. Непреодолимое любопытство. Туристические поездки по местам не столь разобщенным. Встреча с Понтием Пилатом – без всякого понта!
Записал все мысли сразу. Пусть жэкисты сами выбирают, что мне больше подходит для их справки и сплавки.
Не врубился я и в вопрос:
«Где и кем работали до выезда?»
Не понимая, какое это имеет отношение к моей мочегонной системе, которую необходимо было зафиксировать по месту жительства, чтобы у врача не возникло сомнений относительно ее местоположения!
А если я считался просто умным человеком, который доехать не в состоянии?
Словом, написал я всю правду, какой ее чувствовал в момент окончательного созревания для запорного клозета. В обмен на справку, которую пообещали мне еще до того, как я бескомпромиссно перезрею. Если, конечно, ещё и доживу!
ЧУДО – ЮДО
Выхожу из продуктового магазина, а ко мне бабка подкатывает – маленькая такая, щупленькая, согбенная в непонятного цвета кофте поверх темно-красной юбки, в задрипанных башмаках с платком на голове и с глазами разноцветными. Один - темный, другой- зеленый, в разные стороны смотрят. Не внутрь, как у косоглазых, а наружу, как у клоуна, который тренируется. Я как глянул в её очи, внутри сразу что-то ёкнуло. На подсознательном уровне, разумеется. На сознательном у меня других уровней хватает для всяких дел. А бабка приблизилась ко мне и так тихо, почти загадочно наклоняется и шепчет в ухо:
- Три евро дай!
Как должен среагировать нормальный советский эмигрант на подобную просьбу, когда сам не знает, где хотя бы одно евро сэкономить? Я так и среагировал, когда волна возмущения непроизвольно выплёскивается и вернуться не хочет. Нашла у кого просить, старая? Кто же сейчас твердой валютой разбрасывается в период экономического кризиса и лунного затмения, если мягкой ни на что не хватает! А она выжидающе смотрит, не моргая, словно на что-то серьезное и даже на большее рассчитывает.
И вдруг у меня в груди что-то шебануло. А почему она вдруг ко мне привязалась, когда вокруг столько аборигенов богатеньких? Неспроста, наверно. Может, какая-нибудь волшебница из русских сказок. Чудо - юдо непонятное. Не станет же она просто так, за здорово живешь, деньги просить, без всякого Якова и алиби серьезного. Сейчас все любят сказки рассказывать, а разбитое корыто все равно со старухой остаётся!
Но все-таки в организме что-то неясное свербило. На подсознательном уровне, разумеется. Возможно, бабка меня специально проверяет на сообразительность. Или провоцирует. Может, этот - единственный шанс, судьба подкинула. Проверяет меня, непутевого. Пожалею я сейчас три евро, а после трёх желаний лишусь. Или целого состояния. С королевой впридачу. Хотя, какая сегодня королева, если у меня своя принцесса дома затаилась и продукты из супермаркета ждет!
Отказать, конечно, в любой момент можно. Да и бабка, вроде, не сумасшедшая, чтобы у первого встречного – поперечного бабки нейтрализовывать! Она же соображает, что я не праздничный Дед Мороз без мешка за спиной в летний период. Не Иванушка- дурачок на электронной печке, не Кащей Бессмертный на брудершафт запрограмированный. Значит не зря подкатила, дабы отката не получила! Главное, чтобы мне потом не сожалеть об упущенных возможностях.
- Сушай, - говорю, - бабка, тебе точно бабки нужны?
- Точно, - отвечает.- Четыре евро.
- Три!- поправил я.
- Некогда тереть. Потому и пять. После каждого повторения сумма увеличивается.
Ну, думаю, на подсознательном уровне, конечно, хитрая касатка попалась. До сотни добраться способна.
- Ладно, - соглашаюсь.- Дам я тебе шесть евро в расчете на будущее!
Последнюю мысль о будущем я специально туманно выразил, чтобы она ярко отразилась. Мол, отблагодарю я тебя, голубчик, новым корытом. Или золотым яичком. Или- хрен его знает, чем! А она молчит. Может, сначала деньги хочет получить, семь евро.
- Только вот загвоздка,- продолжаю.- Мелочь я всю в магазине оставил. Одна сотня в кармане осталась. Выложишь девяносто два евро сдачи, получишь недоступное.
А сам думаю:
«Если сдачу найдет, доступное не получит!»
А бабка, как назло, когда зло - никак:
- Откуда же, мил человек, у меня такое фуфло неучтенное? Я же бедная совсем, как эмигрантская дочка!
Сообразила старая, как носопырку по ветру держать.
- А возьмешь российскими рублями, по нынешнему курсу, разумеется? С учетом кризиса и оазиса в горах Калиманджаро.
- Да на кой мне твои российские рубли?- возмутилась хитроумная.- Мне деньги не для коллекции нужны.
Тоже, верно, думаю! К чему старухе мягкая валюта за Бугром, если и под бугром с нею затвердеешь? Достал из кошелька червонец. Где наша не пропадала, когда не наша пропала. Протянул бабке, пусть свое волшебство демонстрирует. Сел на скамейку поблизости и жду, когда, как говорится, бабушка сказку сделает былью, но не пылью! Ударится трижды об землю, не в плане черного припадка, лебедкой белой обернётся. Или золотую рыбку изобразит. Пусть любое чудо-юдо заморское представит, чтоб хуже не было, когда лучше не надо.
А бабка не торопится, хотя денежки-то с радостью умыкнула.
Тут ко мне пацан лет шести подруливает. И сразу о главном талдычит:
- Дай двадцать центов!
Молодец, мужичок, думаю. На бизнесмена, наверно, учится. Или на жулика. С низкой мерки начинает, но закончить может высшей мерой, если стараться будет! Тоже, очевидно, не без невероятного в башке! Хотя масштабом, вероятно, поменьше на чудеса всякие! Не дашь ему эту мелочь, всё накроется, включая его будущее, ибо дальнейшее моё испытание неизвестно кем проводится. Проще дать – от греха подальше!
Не успел с пацаном разобраться, как рядом на скамью мужичок черноволосый опустился, мусульманского типа, который в поездах подрывается, но не прерывается. Грозный какой-то, неухоженный, с аккордеоном на плече. Достал раскладной стульчик, пересел на него, положил на землю кепку для правильного ценообразования без налогообложения, вытащил инструмент из чехла и принялся наяривать:
- Гори, гори, моя звезда!
Очевидно, прямо меня предупредил: если деньги не брошу, сгорит, нафиг, моя звезда без следа!
Бросил я евро для успокоения. А он монету взял и на другой мотив переключился:
- Я люблю тебя, жизнь!
Неплохо мужик устроился. Знает, как налогоплательщика обложить. Решил, наверно, что я недостаточно дал. Вот и накручивает, что жизнь любит, а она меня – не очень за такие маленькие бабки. Тоже, видать, из волшебной банды, лояльность мою проверяет.
Бросил я второе евро. А он новое заиграл:
- День Победы! Как он был от нас далек!
Полагает, очевидно, что мне до Победы, как до Берлина, где я еще не был. Тоже непонятное волшебство демонстрирует, мехами аккордеона завораживает. Если на него постоянно реагировать, не только зарплаты не хватит, но и никакая победа не понадобится!
А бабка тем временем к другому мужику подкатывает. Может, решила моё счастье на двоих поделить. А если мужик не сообразит, что его судьбу испытывают? И меня мимо кассы пронесут с ним за компанию.
Сидел я упорно на скамейке, наблюдая за бабкиной охотой. Слушал опознавательную музыку мусульманина и ждал, что вот- вот удача нагрянет или в виде зверя необычного, или в образе какого-нибудь чуда-юда расчудесного. Не на подсознательном уровне. Но ничего, увы, не дождался.
И домой несолоно хлебавши отправился.
Вдруг из-за угла навстречу мне собачка выбегает. Маленькая такая, лохматая с разноцветными глазами. Подбежала, принюхалась и к..а..а..к за ногу цапнет. Со всеми вытекающими последствиями. Даже тикать уже смысла не было, как мы в детстве выражались. И часы протикать не успели. Я и испугаться не сообразил. Правда, потом достаточно долго озабоченный испуг от бешенства лечил.
Не обманула всё-таки моё ожидание старая!
- 4-12-2022, 10:34
- DTV
- Просмотров: 292
- Комментариев: 0
-
Информация
Посетители, находящиеся в группе Гости, не могут оставлять комментарии к данной публикации.
Посетители, находящиеся в группе Гости, не могут оставлять комментарии к данной публикации.
Популярные ссылки
Moldova+
